Меня уволили за десять минут

«Мы тут почитали вашу статью в «Журналисте» и сочли ее подлой», – объявил мне редактор

Михаил Илясов, бывший корреспондент кадуйской газеты «Наше время»

В принципе, для журналиста глав­­­ное – суметь обозначить проблему в печати. А власти – решать, что делать дальше: подхватить разговор, вступить в диалог или просто убрать источник беспокойства. Меня, например, после публикации статьи в «Журналисте» уволили. Впрочем, подоплека моего увольнения связана не только с этой публикацией.

Надо сказать, в нашем Кадуе стала уже привычной практика назначения руководителями пред­­­­­приятий людей, профессио­­нально никак не связанных с про­­­­филем этих предприятий. Так, например, бывший начальник милиции у нас одно время зани­­­­мался виноделием, руководя местным винзаводиком, затем его перебросили на другую отрасль, и он в одночасье превратился в директора маслозавода. Сейчас он – начальник райгаза. А масло вырабатывается под руководством уже другого милиционера. Масло, кстати, вполне съедобное. Может, кстати, последнее обстоятельст­­во и замаслило ту самую грань здравого смысла, и она перестала быть видна. ЖКХ у нас руководит тоже бывший сотрудник милиции.

Но, несмотря на подобную практику «выдвиженчества», чест­­­­но говоря, не верилось, что она затронет и нашу редакцию.

Писать об этом неприятно, но и пренебречь правдой невозможно. За пятнадцатилетнее правление глава района постепенно превратил районную газе­­­­­ту «Наше время» в свой рек­­­­ламный проспект (к слову, за последнее время тираж газеты упал еще на полтысячи экземпляров). Постоянные пространные интервью о собственных «достижениях», бесконечные портреты анфас и в профиль. Хоть крошечный критический намек в адрес главы исключен, только приятные и очень приятные во всех отношениях комплименты.

Лишь однажды эта традиция была нарушена, да и то не из-за нашей смелости. У прокурора возникли претензии к главе, против которого было начато след­­­­­ствие. Районная газета, по ини­­­­­циативе прокурора, подготовила интервью с ним. Зная о разо­­­­блачительном материале, адми­­­нистрация стала давить на газету. Вседозволенность уже яв­­­но мешала чувству реальности. Разумеется, номер с информацией о прокурорском расследовании все-таки вышел.

Очевидно, после этого и было принято решение о назначении нового редактора газеты. Я знал приведенного редактора, так как однажды брал у него интервью. Образование – лесомеханический техникум. Руководил у нас небольшим заводиком металлоизделий. Хозяйничал там, очевидно, неважно, и завод, в конце концов, обанкротился. Люди остались без работы, многим до сих пор не могут вернуть заработанные на предприятии деньги. Значит, оказавшегося без завода начальника, решили трудоустроить.

Что ж, думал я, доработаю до отпуска и уйду отсюда. Но дотянуть до сентября мне не дали.

В это самое время как раз подоспел номер «Журналиста» с моей публикацией. Статья стала расходиться в ксерокопиях. Читатели статью одобряли, в администрации, она, понятно, вызвала возмущение. На одной из планерок новоиспеченный редактор сказал:

Мы тут почитали статью и сочли ее подлой. 

С этого момента и начался быстрый счет моих дней в стенах родной редакции. Явно хотели, чтобы я подал заявление по собственному желанию. Но я дер­­жался. 17 июля мне вручили при­­­­­­каз об увольнении. Мотивиров­­­­ка была следующая: за неодно­кратное неисполнение без уважительных причин трудовых обязанностей. Увольнение свое я считаю незаконным и необоснованным, поскольку за весь период работы в газете трудовых обязанностей не нарушал и ни разу не подвергался дисциплинарным взысканиям (во всяком случае, с такими приказа­­­­­ми меня никто никогда не знакомил). Поэтому решил обратиться в суд, хотя возвращаться в редакцию не собираюсь ни при каких обстоятельствах.